Глава I.
Переезды из одного клана в другой занимают много времени и усилий. И это действительно раздражало ее. Это ужасное распределение воинов и магов не оставляло выбора: ты едешь туда, куда тебя посылают, и не задаешь лишних вопросов. «Так у меня никогда не будет дома», – подумала она  с досадой и горечью. Значит, там слишком много магов, и они боятся, что не смогут выстоять во время атаки. Интересно, какие эльфы в том клане? Такие же высокомерные гордецы, как и в ее родном? Или они сильно отличаются теплым приемом? Маловероятно, но надежда остается.
- Что-то не так? – спросил высокий мужчина на мощном белом эльфийском коне.
- Что вы имеете в виду? – дерзко взглянув на него, резко ответила эльфийка со своим родным и необычным акцентом.
Незнакомец приветливо улыбнулся, несмотря на ее явно недружелюбный тон. Его голос был безумно красивым, как и у каждого в ее народе.
- Не хотите покидать дом? – он показал подбородком на обширные лесные массивы, в сердце которых и было поселение эльфов.
Всего лишь небольшой город, гораздо меньше, чем столица, но там она провела всю свою жизнь. Эльфийке никогда и в голову не приходило, что придется покинуть родной Лес, настоящий Лес с большой буквы, глубокую речку с кристально чистой и освежающей водой, луга, изобилующие яркими пестрыми травами и цветами, сейчас они как раз должны быть в цвету, а ей даже не удалось мельком взглянуть на них. Только обняла отца, брата и мать – последних из их некогда обширного Дома, сдерживая слезы и не давая им отчаиваться. Брат был еще слишком юн, чтобы уехать с ней, но она так любила его! Нет, ни за что не пожелала бы ему покинуть дом.
В ее глазах заблестели слезы при мыслях о семье, но тон не изменился. Кричать от боли не было смысла, особенно если знаешь, что все равно ничто не изменишь.
- Вам-то какое дело? Вы ведь приехали только чтобы забрать нас оттуда, – она поджала губы. – Точнее Вас прислали. – она намеренно выделила последнее слово ядовитыми интонациями.
Кажется, незнакомец и не заметил ее грубости. Или просто решил не обращать на издевки внимания.
- Хороший конь, – он погладил гриву рукой в черной перчатке, явно пытаясь сменить тема.
«Перчатка! Значит, он, скорее всего, маг…» – подумала она, не придав этому, впрочем, особого значения.
- Найтэ – женщина, – презрительно фыркнула эльфийка, едва сдерживая смех: этот странно общительный и любопытный эльф смог ее развеселить.
- Ну надо же, – протянул он, низко рассмеявшись. – А как зовут Вас?
- Сиэстири Каэллиа Таурэтари ола Каэллиа, – скороговоркой буднично ответила она и улыбнулась, глядя, как удивленно вытянулось его лицо.
- Эм… А можно помедленнее?
Девушка спрятала улыбку и четко произнесла, явно издеваясь над ним:
- Сиэстири, – при этом первая часть слова прозвучала свистяще, с сильным акцентом, а буква «р» прозвучало несколько более растянуто и утробно, как мурлыканье кошки.
- Значит, тебя зовут Сиэстири, – усмехнулся он.
- Меня не зовут, я сама прихожу, и тогда уже начинают жалеть, – выпалила она и вдруг хитро прищурилась и посмотрела на него. – Что, не привыкли у вас в клане к длинным именам?
Длинные имена  вовсе не типичны в ее городе, скорее наоборот. Это имя досталось ей из Северных лесов, откуда пришел ее вымирающий род, почти уничтоженный нежитью.
- Честно говоря, да. Меня зовут Натанаэль. Приятно познакомиться с такой очаровательной…
- Вы маг? – прямо спросила она, прервав его комплимент. Ухажеры ей вовсе ни к чему: ее обязанность – защищать свой народ, а отношения только мешают тренировкам.
Он несколько смутился, но потом все же ответил:
- Да, я целитель.
«Зачем они отправили за воинами целителя?! Он же так беспомощен даже по сравнению с обычным магом! Неужели ситуация настолько плоха, что они не смогли отправить отряд воинов?» Теперь Сиэстири не на шутку встревожилась: ни один клан за всю эльфийскую историю не был настолько ослаблен.
- И что же за клан у вас? – склонив голову набок, серьезно спросила она.
- Клан Повелителей Лесов.
Глаза Сиэстири удивленно распахнулись, и она внимательнее всмотрелась в целителя. Клан Повелителей Лесов! Да это же центральный клан, в котором и проживает королева эльфов! Ни за что она не поверит, что Повелители Лесов так слабы!
- Натанаэль, так что же такое случилось в Вашем клане, что срочно потребовались наши воители?
- Пожалуйста, давайте перейдем на «ты», Сиэстири. – прижав руку к груди и широко улыбаясь, попросил он. Эльфийка не разделяла его радостного настроения, но раз он хочет…
- Хорошо.
- Кстати, я приехал не один, а с юной сестрой. Просто она очень мечтала съездить куда-нибудь, а твой клан славится лучшими воинами, и ехать недалеко, так что я решил взять ее с собой.
Эльфийка подметила, что он уклонился от ответа на вопрос. С чего бы это? Ее взгляд стал немного мягче, хотя внутренне она искала подвох.
- И как ее имя?
- Натанаэлла. – «Скорее всего, у них совсем мало детей, раз имена такие неоригинальные» - решила Сиэстири.
- Говоришь, она юна… И сколько же ей?
- Она немного младше тебя.
Рука Сиэстири автоматически легла на лук, показывая, что за такую дерзость она легко может прострелить его насквозь. Эльфийка сузила глаза и холодно ответила:
- Я. Не. Юна. Что ты позволяешь себе с воительницей, целитель!
Натаниэль мгновенно перестал улыбаться, осознав ее угрозу.
- Слушай, давай заключим один маленький уговор… Ты научишь меня драться, а я тебя –  магии. Во втором пункте я не так уж и плох, и не только в целительстве.
Глава II
- Ну сколько можно! Вообще крышу снесло или как это называется?!-сейчас эльфийка походила на разгневанную баньши. К ней даже было страшно подходить.
- Что случилось в наших Лесах? - произнесла вторая эльфийка , подходя к ней. Она была очень спокойна, подходя к этой фурии. За долгое время они очень хорошо узнала Лукрецию - она поднимет шум не только по любому поводу, но и вообще без него.
- Мейни! Ну, наконец-то! И второе пришествие нежити не наступило!
- Реци, хватит. Лучше объясни, что произошло. - тут же осадила подругу эльфийка.
- Шармейн! Ты что, не в курсе? Или в курсе? Тогда почему не вопишь и грозишься убить всех? - удивилась Лукреция.
- Ты когда-нибудь видела, чтобы я себя так вела? – невозмутимо глядя на подругу, спросила девушка.
- Нет, но…
- Вот и всё. Великое переселение эльфов. Ты это же имела в виду?
- И ты так спокойно об этом говоришь?! Ну надо же! Никогда бы не подумала, что дружу с тихоней. И особенно, если тихоня ты! - фыркнула «баньши».
- Ты много разговариваешь. Я не веду себя как ты только потому, что понимаю, что это бесполезно. Это же великий праздник – Великое переселение эльфов. Или «Перемена мест». Называй это как хочешь - суть всё равно будет одна. И состоит она в том, что нашего согласия не спрашивают – хотим ли мы этого или нет. Приказ есть приказ. Его не обсуждают. - серьёзно закончила Шармейн.
Лукреция ещё раз фыркнула, приподняв правую бровь.
- Я не говорю, что мне это нравится. Нет. Совсем наоборот. Просто… - видя, что Лукреция демонстративно зевает, в её глазах загорелись яркие чёртики, и она сказала напрямую, без вежливых слов. Все-таки, не смотря на её вежливость и понимание, тихоней она никогда не была. Даже наоборот. Самая несносная и непокорная. Да. Вот это уж точно про неё. - Черт их знает, чего это они решили устроить «перемену мест». Если ты так уж хочешь отомстить им, можем что-нибудь подорвать незначительное, но так, чтобы все узнали.- подмигнула эльфийка.
- Вот теперь я тебя узнаю, подруга! Пошли дороге захватим нашу «Сиэсту», - улыбнулась Лукреция.
- Она тебя убьёт, если узнает, что ты опять её так назвала.
- А как она узнает? Того, кто расскажет - придушу тогда собственноручно, это знаешь.
- Ладно. На этот раз не скажу. Она тебя точно убьёт. Спорим, что она восприняла новость, насчёт переезда ещё хуже, чем ты. Как бы не придушила прохожих. - весело рассмеялась Шармейн. Её смех был подобен журчанию весеннего ручейка. Вскоре обе эльфийки смеялись.
- Опаздываем, - вдруг серьёзно сказала Мейни.
- Так, наша взрывная «Сиеста» должна быть где-то здесь. – ответила Лукреция.
Эльфийки стали оглядываться, в поисках Сиэстири.
- Вот она! Смотри. Оу, рядом с каким-то красавцем! Ну я его сейчас окручу! Мало не покажется! - потерла руки в предвкушении Лукреция, азартно прищуриваясь.
- Святая Богиня! Помилуй! Прошлый бедняга ещё не пришёл в себя после тебя! Бедный… Так, где она, ты говоришь? Я что-то не вижу ни её, ни «красавца».
- Вон она. Рядом с Найтэ! Её-то сложно не заметить. Нашу «крупногабаритную» лошадку.- она рассмеялась. Разумеется, это было не так, но судя по поведению лошади, во время диалога задели ее честь.
- Ты когда-нибудь, может быть, перестанешь быть такой стервой? Или нам ждать аж до пятого прихода нежити, чур меня?- характер Лукреции порой кого угодно выведет из себя.
- Я подумаю… Но не обещаю! Обломайтесь. Да даже после десятого их прихода, чур тебя, меня жалко, я останусь такой, какая я есть - лучшей и неповторимой…-нагло улыбнулась эльфийка.
-Ау! Ты меня вообще слушаешь?! Леса вызывают Шармейн! Шармейн приём – приём! Как слышно?!..
Но Шармейн было не до неё: она наконец-то увидела их. Их, а не её…Его. «У меня такое ощущение, будто я его знаю всю мою жизнь….Как будто мы никогда не расставались, всегда вместе были…Вечность… Так, чур меня! Пора завязывать с этим! Я же Святая Провидица. А значит - это ничего не значит. Просто показался знакомым. С кем не бывает?!» - думала Шармейн.
И пожав плечами, как бы отвечая на свой же вопрос, она смело шагнула к Сиэстири.
Глава III
- Я подумаю над твоим предложением, - ответила Сиэстири, увидев недалеко подруг.
Эльфийка отдала короткий приказ вороной лошади и понеслась галопом к девушкам. Волосы черными волнами развевались у нее за спиной, по-кошачьи суженые глаза горели опасными зелеными огоньками. Она была похожа на охотницу из мифов: дикую, невозмутимую и непреклонную.
Девушки стояли на земле и о чем-то громко разговаривали, поглядывая на Сиэстири. «Хм… Что бы такое могло у них случиться? Неужели волнуются по поводу Переселения? Или запали на того «взрослого» красавца?» Она изящно спрыгнула с лошади в нескольких шагах от них и подошла ближе, ведя Найтэ под уздцы.
- В чем дело, Мейни? Судя по вашим весьма разнообразным взглядам, которые вы бросали на того воина, открылся Сезон охоты? – полулениво протянула Сиэстири со своим необычным мягким акцентом в голосе.
Лукреция нагло взглянула на говорящую.
- И не думай о нем! Он уже принадлежит мне! – медовым голоском протянула она.
- Да что ты говоришь! – воскликнула Шармейн. – Где это написано? Разве, только что на твоем лице…
- Что ты сказала? – взбесилась не на шутку белокурая Реци.
Мейни не удостоила ее бешенство и каплей внимания.
- Так, Сиэстири, говори, как его зовут? И что он из себя представляет? – эльфийка с хитрющей мечтательной улыбкой на лице постучала пальцем по подбородку.
Девушка лукаво прищурила глаза и невозмутимо ответила (кажется, Лукреция сейчас просто лопнет!):
- Его имя Натанаэль. Целитель. У него есть младшая сестра Натаниэлла. Он довольно мил и наивен, - лошадь недовольно фыркнула, несильно боднув Сиэстири мордой в плечо. Да, она явно была возмущена наглым поведением эльфа, который не смог отличить кобылу от жеребца. – И еще, по мнению Найтэ, он ужасно глуп и вообще ничего не понимает в лошадях, - эльфийка ласково погладила лошадку по черной морде. – Он симпатичный, да?
- Не то слово, - мечтательно вздохнула Мейни, а Сиэстири бросила на нее вопросительный взгляд.
- Ты запала на целителя? Он же только лечить умеет! – воскликнула Реци.
Сиэстири хитро улыбнулась, мгновенно вспомнив его слова: «Я не так уж и плох, и не только в целительстве».  Кому бы сейчас в голову пришло посмотреть на нее? Лукреция была увлечена устранением конкурентки, а Шармейн – оправданием. Сиэстири же раздумывала над его словами, поглаживая лошадь. Принять ли его предложение? С одной стороны, было бы совсем неплохо понатаскать себя в магии, ведь эльфийка умела совсем немногое, точнее, только то, что было бы необходимо в путешествии: разжигать огонь, менять состояния воды, изменять внешность… и, кажется, все. С другой стороны Натанаэль мог подумать «немного» не то. «Я только попробую заниматься с ним. Если он начнет воспринимать меня не как друга или наглеть, то я его просто убью,» - спокойно решила она, будто это было в порядке вещей.
- Так что я не имею ничего общего с целителями! – закончила свой монолог (видимо, очень страстный и увлеченный) Мейни.
- Хм… - посерьезнела Сиэстири. – Смотрите, уже темнеет, - она кивком головы указала на небо. – Уже пора разбивать лагерь.
- Ты права, - просто ответила Лукреция.
- Ничего себе! Это вообще ты сказала? Реци, ты что, на солнце перегрелась? Или на тебя так долгий путь действует? – ошарашено спросила Шармейн.
- Она права. Ты меняешься, подруга, и, кажется, в лучшую сторону. Так, - резко перебила возражения Лукреции эльфийка. – Я пойду к Охтарону, спрошу, скоро ли мы остановимся.
Имя ее наставника полностью отражало его характер. Воитель. Взрывной, увлекающийся всем сильно и надолго мужчина. Сейчас он преподавал ей фехтование, уже после того, как научил эльфийку в превосходстве стрелять из лука.
Девушка привычным движением запрыгнула на спину лошади и проехала вдоль плотных пеших рядов эльфов-воинов и магов всех направлений. Они все потеряли часть себя, уйдя из родного клана Падающей Воды. В их голосах то и дело слышались минорные нотки. Иногда кто-то запевал длинную заунывную песню на эльфийском о доме, и ее подхватывало множество голосов. Весь день Сиэстири навязчиво отгоняла от себя мысли о потере, но сейчас она мгновенно сникла. Все это зрелище походило на то, как если бы они покинули дом, сгоревший в пожарах, устроенных нечистью. Ее блуждающий взгляд уткнулся в Айнона, ее друга детства, тоже воина, и он кивнул ей. Скоро она все-таки заметила Охтарона, который стоял где-то в задних рядах, подгоняя отстающих.
- Охтарон! – позвала она, и сильный, высокий, русый мужчина повернулся к ней.
Он мгновенно подбежал к ней, поприветствовав приложенными ко лбу тремя пальцами левой руки.
- Да, Сиэстири?
- Скоро ли мы остановимся? – с виду безразлично спросила она.
- Не притворяйся, дорогая. За годы обучения я успел выучить все твои уловки, - серьезно, но с намеком на улыбку ответил он. – А остановимся мы… прямо сейчас. Слезай с лошади. Честно говоря, я только искал помощника, который помог бы мне устроить лагерь. А тут ты попалась…
Вот это «удача»! Хотя помочь Охтарону – дело довольно приятное, ведь он не только прекрасный учитель, но и неплохой собеседник.
Через час или два все было готово: в лесу были найдены сухие дрова, ягоды и фрукты, разведены костры, воины скинули свои тяжелые доспехи, а девушки (которых было очень мало) – свои, легкие, и все устроились на мягкой зеленой траве небольшими группками, греясь около мягкого пламени костров.
Сиэстири увидела кружок своих подруг: Мейни, Реци. Облокотившись на какое-то дерево, стоял Айнон. Девушка подошла к нему и нежно взяла за руку, ободряюще улыбнувшись.
- Пойдем с нами. Наш костер вон там, - она рукой указала на подруг.
Воин молча пожал плечами и позволил эльфийке вести себя. Странно, что он до сих пор не нашел себе пару. Он был необычайно красив: высокий, статный, сдержанный и вежливый с девушками…
- Кого это ты привела, Сиэстири? – спросила Реци, захлопав ресницами, как сломавшаяся кукла. Еще бы! Не каждый день увидишь такого красавца!
У Айнона было прекрасное лицо. Небесно-голубые глаза, обрамленные густой россыпью темных ресниц, полные губы, каштановые прямые волосы до подбородка, брови вразлет… А еще у него были прекрасные рельефные натренированные мышцы. Парень тепло сжал ладонь Сиэстири в своей руке, заставляя ее обернуться к нему. На его лицо падали тени костра, делая его необыкновенно живым и немного диким, а в его глазах было целое море тепла.
- Я друг Сиэстири, - сам ответил он. – Мое имя – Айнон.
С трудом и не сразу ей удалось оторваться от его глаз и повернуться к подругам. Он всегда оказывал на нее такое воздействие, даже когда был мальчишкой.
- Я решила разнообразить нашу женскую компанию таким красивым мужчиной, - спокойно ответила Сиэстири, отбрасывая за спину длинную прядь волос цвета воронова крыла гладких, как шелк, и прохладных, как бездонное черное озеро.
- Да, Сиэста, это было правильное решение… - ляпнула Реци, явно отключив все свои мыслительные органы.
- Как ты меня назвала? – почти прошипела эльфийка (при ее акценте это получилось действительно угрожающе), рванулась к ней, но ее удержала мягкая теплая рука Айнона.
- Тише, Сиэстири, - прошептал он ей на ухо, отпуская ее ладонь и усаживая за плечи на траву рядом с Мейни.
Только сейчас девушка заметила, что он еще не снял доспехи. Когда он это сделал, то не остановился на этом, и вслед за доспехами последовала свободная белая рубашка. Его обнаженная гладкая грудь выглядела потрясающе… Рты всех девушек, кроме Сиэстири мгновенно открылись (она-то не раз видела его почти полностью обнаженным на тренировках, хотя и никак не могла привыкнуть к этому). Айнон мягко улыбнулся им и сел рядом с Сиэстири, подавая каждой из них небольшие деревянные миски с лесными ягодами и чаши с лучшим эльфийским вином.
Теперь Сиэстири поняла, что Мейни все время молчала, бросая робкие взгляды на Айнона.
- Расскажи им о себе, Айнон, - мягко попросила Сиэстири, беря на колени миску с крупной сочной ежевикой.
- Это довольно непростая задача, - медленно протянул он, оглядывая двух девушек изучающим взглядом. – Я родился в клане Падающей Воды и почти всегда тренировался с вашей милой… - он помолчал и хитро взглянул на Сиэстири, задумчиво оглядывающую черную сочную ягоду. – и воинственной подругой. Не помню, почему мы с вами тогда не познакомились, хотя, знаете, клан ведь огромен, и неудивительно, что мы не знаем друг друга. Я изначально был просто воином, а два или три десятилетия назад, примерно в том же возрасте, что и Сиэстири, начал тренировать и остальные боевые навыки, начиная с метания кинжалов, в чем я, к сожалению, не могу соперничать с ней, - девушка шутливо толкнула его в плечо. – и заканчивая фехтованием в паре с Эс.
- Да, а теперь мы уехали, - закончила за него Сиэстири, пропустив мимо ушей сокращение своего имени. Ей не хотелось, чтобы он начал рассказывать какие-нибудь истории о их детстве. Не так уж безобидно она его провела, и шпионаж за соседними домами напару с этим мальчишкой – самая малая часть.
- Ты не жалеешь, что пришлось уехать, Айнон? – тактично и как-то необычно тихо спросила Мейни.
- Конечно, жалею, - точно так же ответил он, отпив вина, чтобы никто не видел боли на его лице. Сиэстири почувствовала его состояние и посмотрела на него широко распахнутыми глазами, передавая часть своих магических сил (да, это она тоже умела). – Девушки, вы так красивы в свете костра… Надо будет запечатлеть этот момент, - сказал он, отпивая еще.
- Вы знаете, Айнон – прекрасный художник! Конечно, его картины созданы с помощью магии, но образ все равно формируется вот здесь, - она двумя пальцами указала на свой висок. – Жаль, что поблизости нет холста.
Айнон посмотрел на Мейни вплотную, взглядом заставив ее улыбнуться.
- Да, жаль, что нету холста… - прозвучали его слова в голове Шармейн.- Я бы хотел сделать твой портрет.
Глава IV
- Скоро проснется Древний… Древний… Древний… - раздавался повсюду шепот, до ужаса похожий на голоса серен, этих полуженщин, сводящих с ума путников.
Вокруг была только тьма. Ничего не было видно, вообще ничего. Эльфы к такому не привыкли, хотя они совсем неплохо видели в темноте. Так же как кошки. Даже лучше. А тут… ничего. Может, это просто такое место? Где просто ничего нет, кроме пустоты, которая поглощает любые звуки и цвета. Как на дне пропасти. Сейчас она упадет. Ей даже действительно начало казаться, что она падает, но эльфийка вовремя пришла в себя. В этом месте она не чувствовала ничего, вообще никаких эмоций. Только холодное равнодушие. Здесь было по-настоящему холодно, как на обжигающей поверхности льда, и она дрожала всем телом. Скоро стало не хватать воздуха, будто легкие сжали в стальные тиски, а жуткое пение продолжалось, совсем не собираясь останавливаться.
«Мудрейший из всех захватит власть,
Он станет вечным королем
Его карта – смертельная масть,
Ведь мы никогда не умрем…»
Что-то подобное Сиэстири уже слышала. Да, в этом местечке оказалась именно она. Она крутилась во все стороны, как ужаленная, желая узнать, откуда исходят голоса, но ничего не видела.
«Что же это такое?!» - думала она.
«Ему суждено пополам разорваться:
Власть и любовь – причины тому.
Заставит эльфийка его пробуждаться,
Возрождая сердце ему…»
«Это похоже на пророчество! - в отчаянии думала Сиэстири. – Но я никогда не получала пророчеств! Я. Не. Пророчица.» Вдруг вокруг нее загорелись маленькие неестественно-голубые яркие огоньки, напоминающие пламя свеч. Скоро это место стало более освещенным. Вокруг девушки летали три женские белесые тени, заключив ее в смерч своих песен. Даже в полумраке их абсолютно бесцветные тела выделялись ярко-алыми губами.
Скоро стали проявляться очертания помещения, в котором находилась Сиэстири. Это была библиотека с огромными высокими потолками, с которых лился неверный голубой свет. Вдоль и поперек тянулись длинные ряды стеллажей с книгами. Все место было мрачным и напоминало библиотеки некромантов, обычно именно в таких условиях хранились их древнейшие заклинания.
«Племя Дракона очнется от сна
Из-за связи кровавой между двумя…»
Наконец-то голоса женщин стихли. Сиэстири облегченно выдохнула.
Вдруг послышался звук, будто кто-то уронил что-то на пол, и эльфийка вскрикнула от неожиданности, оборачиваясь. Это была книга. Книга с черной кожаной обложкой и золотыми тиснеными буквами (видимо, кожа дракона и кровь грифона). На эльфийском было написано: «Вампир не может умереть». Заинтригованная, девушка подошла ближе, сев на колени перед книгой на мраморный холодный пол. Она протянула руку, чтобы перевернуть обложку, но книга вдруг сама перевернула несколько страниц, открываясь на странице с маргинальными и внутритекстовыми иллюстрациями в виде драконов. «Да это же манускрипт! – поняла Сиэстири. – И, похоже, эльфийский!» Слова были написаны изящным витиеватым почерком черными чернилами на выцветшей бумаге.
«Дракула не сможет умереть. Он бессмертен, как и любой Древний. Мы смогли лишь заточить его на несколько сотен лет, но в день заточения мы слышали жуткое пророчество его невест, что он очнется от руки врага. Мы, эльфы, и есть враги. Каваинаэль восстанет, и наш народ знает это. Мы, Смотрители, надеемся, что о нем забудут, ведь мы позаботились о том, чтобы спрятать скованное тело бывшего короля. Забвение – лучшее лекарство от помешательства. Мы сделали все, что было в наших силах. Дракула больше не получит крови. Он ожил в свой последний закат. И проиграл в наш первый рассвет.»
Честно говоря, Сиэстири не поняла ничего из того, что было сказано здесь. Она почти ничего не знала о Древних. Вдруг страницы снова стали переворачиваться и остановились только в самом конце книги. Здесь находился портрет самого прекрасного существа, которое когда-либо видела Сиэстири. Его кожа была совсем белой, даже не такая светлая, как у эльфов, а просто белая, как самый тонкий фарфор. Черные густые волосы до подбородка цвета ночной тьмы были абсолютно прямыми и лишь к подбородку немного закруглялись в сторону лица. У него были потрясающие глаза. Колдовская зелень холодных глаз с неестественно яркими зелеными руническими узорами, которые, казалось, сияли, завораживали. Кажется, еще чуть-чуть и он прищурит их, как довольный кот. Мягкие черты лица, и ярко-алые губы похожие на кровь. А еще у него были эльфийские заостренные уши! На вид ему нельзя было дать больше девятнадцати-двадцати двух лет. Его выражение лица было очень жестким, даже жестоким. На лице – непроницаемая маска. Глаза холодны и безучастны. Губы плотно сжаты. Под портретом все тем же почерком было выведено: «Дракула. Каваинаэль. Древний. Пятый король Лэтьемэраллы.»
Лэтьемэралла – это само эльфийское королевство, включающее все его леса, горы, поля и реки вплоть до границы с гномами, драконами и армией Плети - нежити, их главных врагов. Об этом короле никогда не упоминалось ни в одной книге эльфов, а Сиэстири всегда думала, что неплохо знает историю.
Вдруг мужчина на портрете усмехнулся, и книга резко захлопнулась. Эльфийку затопил безграничный ужас, и она громко закричала.

«Какой ужасный и реальный сон!» - думала Сиэстири, очнувшись от раздумий, когда она в который раз мысленно прокручивала в голове это ужасное полувидение. Нет. Это не могло быть видением. Она не Пророчица, и не стоит об этом забывать.
Эльфийка сидела на гробе, раненая рука Сиэстири лежала на крышке гроба, кровь стекала на него. Ей нужен был целитель, но после очередной битвы с нежитью он осматривал более сильно пострадавших от нападения. Даже в походе немертвые и неживые продолжают их мучить, а ведь прошел лишь один день!
Сколько потерь. Снова. Нападения нежити продолжаются. Сколько их было на этот раз? Тысяча? Полторы? А эльфов только восемьсот. И самое ужасное, что нежить не чувствует боли, они не останавливаются, даже когда теряют конечности.
Сиэстири лениво взглянула на гроб из чистого серебра, рубинов и алмазов, который лежал перед ней. «…он очнется от руки врага. Мы, эльфы, и есть враги…» Как странно. Сиэстири в очередной раз провела рукой над крышкой, считывая информацию со странного трофея. Перед ее внутренним взором предстали все многочисленные слои магии, наложенные на гроб, а их было больше сотни. На самой крышке гроба было выгравировано:
«Рука врага несет спасенье,
Хозяин наш Дракон восстанет,
Захватит всех он в подчиненье,
Но Свет его не оставляет.
Кровава связь между двумя,
Но им любовь несет она.»
Очередная загадка. Написано это было на эльфийском, но кто такой Дракон? Эльф не мог так написать. Это стихотворение звучало в точности так же, как и жуткие песни трех женщин-теней. ЭТИ ЖЕНЩИНЫ! Если сложить их песню воедино, то получалось:
«Мудрейший из всех захватит власть,
Он станет вечным королем,
Его карта – смертельная масть,
Ведь мы никогда не умрем…
Ему суждено пополам разорваться:
Власть и любовь – причины тому.
Заставит эльфийка его пробуждаться,
Возрождая сердце ему…»
«Племя Дракона! Так это и есть тот самый Дракон?! Пятый король Лэтьемэраллы?! Не может быть! И его освободит враг-эльф? Но кто? Кто сможет переметнуться на сторону Тьмы и отречься от Света? - думала Сиэстири, пока ее алая кровь заполняла выбитую в зачарованном серебре надпись. – Как вообще возможно воскресить Древнего? И что значит эта «кровавая связь между двумя»? И… почему Каваинаэль так прекрасен? В любой легенде о нем он настоящее чудовище! Хотя… это же только детские сказки.»
Вдруг надпись вспыхнула алым светом, а спустя секунду кровь стала стремительно просачиваться внутрь гроба. Сиэстири пронзила вспышка сильной боли, сменившейся мучительным удовольствием, и она почувствовала, что меняется. Ее наполнило неограниченное количество магии, и она неожиданно почувствовала, что ей необходимо хоть как-то потратить хотя бы малую каплю этого моря. Вдруг раздался легкий, как воздух, вздох, полный наслаждения, звук походил на то, как если бы то, что было внутри, не дышало многие столетия. Сиэстири почувствовала, что вся защита рушится слой за слоем, пока не осталось ничего. «Я… я освободила его?!» Эльфийка резко распахнула крышку гроба, все это заняло не более секунды. Перед ее глазами оказался высокий, до безумия прекрасный мужчина с закрытыми глазами и ярко-алыми полураскрытыми губами, за которыми виднелись белые и острые зубы, из уголка его губ стекала капля крови. Он судорожно втянул в себя воздух, как странник пустыни цепляется за воду. Его лицо было именно таким, каким его изображал портрет в старинной книге из ее сна.
Несмотря на прекрасную внешность Дракулы, эльфийка жутко испугалась. Нет, это невозможно! Она посмотрела на свою руку – порез стремительно заживал, и вскоре от него не осталось и следа. А мужчина просто… дышал, как только что спасенный утопленник. В таком обличье она не могла испытывать к нему негативных чувств, наоборот, он казался порождением Света.
- Свободен… - сорвался с его губ слабый и облегченный шепот.
Его ясный, глубокий голос завораживал. Никогда в жизни Сиэстири не слышала ничего подобного! Эльфы не могли с ним сравниться… Но ей нельзя расслабляться, она – лучница, а значит, должна защищать свой народ, а не калечить.  Пока что она не была в состоянии осознать всю масштабность своего действия. Как банально – ранение в руку, и какие глобальные последствия! Сиэстири резко развернулась и побежала к краю поляны сразу же, когда почувствовала, что он откроет глаза и увидит ее. Нет, этого не должно произойти. Девушка спряталась за ближайшим деревом, трясясь, как осиновый лист на ветру.
Что же она наделала! Как упрятать этого… Древнего обратно в гроб. Ей вдруг показалось, что она сама испытывает к этому глубочайшее отвращение. Этот вздох и одно слово на выдохе… Да, теперь он свободен. Из-за нее. Невозможно.
Странно, она стоит здесь уже несколько секунд, и до сих пор не услышала ни звука, каким-либо образом связанного с Дракулой. Он давно должен был выйти и напасть на нее, ну, по ее расчетам. Даже несмотря на то, что у нее хватило ума спасти его, это чудовище должно быть очень жестоким. Иначе его бы не заперли в таком мрачном и, мягко говоря, уединенном месте.
В конце концов любопытство пересилило осторожность эльфийки, и  она осторожно выглянула из-за дерева. Перед ее глазами был гроб, но он… был пуст.
- Ищешь кого-то? – раздался за ее спиной спокойный, ровный и немного насмешливый голос.
Эльфийка резко обернулась и увидела перед собой его. Древний. Дракула. Дракон. Каваинаэль. Прекраснейшее существо, что ей когда-либо доводилось видеть. От него почти физически ощутимо исходила Сила и могущество. Сиэстири поняла, что освободила сильнейшего врага эльфов и захотела позвать на помощь, но почувствовала, что не может раскрыть рта. Этот… Дракула наложил на нее какое-то заклинание, да и к тому же прочел ее мысли! Иногда она жалела, что не является волшебницей: так у нее была бы хоть какая-то защита для разума. Эльфийка осмотрела его: черные штаны, заправленные в длинные сапоги до колен, черная рубаха со стоячим воротником и черные перчатки. Довольно однотонно, но ему это шло.
- Нет-нет, - подойдя ближе, с усмешкой произнес он, и его глаза блеснули в такт его словам. – Знаешь, сколько времени я провел в этой ужасной тюрьме? Даже врагу не пожелаю… Только представь: без сна, без движения, вечный заложник своего разума. А ты, маленькая эльфийка, освободила меня. Спасибо. Кроме того, твоя кровь такая… аппетитная.
Сиэстири замерла от ужаса, чувствуя, как кровь стынет в жилах. Он произнес вслух то, чего она так боялась. Она. Освободила. Его. «Но я никогда не стану такой же, как и он! Я никогда не стану рабыней своих желаний!» - отчаянно подумала она.
Дракула подошел ближе еще на шаг и жестоко усмехнулся.
- Думаешь, ты другая? Какие же вы, эльфы, предсказуемые! – вдруг его голос стал жестким и холодным. – А многим ли вы отличаетесь от меня? Посмотри на свое отражение!
Вдруг в его руке появилось зеркало с серебряной ручкой и оправой. Девушка опасливо взглянула в него и едва не закричала от ужаса. Ее глаза! Теперь они были точно такими же, как и у самого Дракулы. Эльфийка хотела отвернуться или выхватить нож (единственное оружие, которое она взяла с собой, а не оставила во многочисленных сумках и креплениях лошади), но поняла, что не может двинуться с места и вообще хоть как-то пошевелиться – очередное заклинание Дракулы. «Как он это делает без помощи слов?!» - думала она. Тем временем, Каваинаэль продолжал:
- Да, дорогая. Освободив меня, ты навсегда связала свою судьбу с моей, - зеркало в его руке подернулось рябью и растаяло. Он подошел к ней вплотную, его дыхание касалось ее щеки. – Все, что ты видишь перед собой – твое… - Какой у него голос! Такой восхитительно-темный, нереально загадочный и тягучий, как шоколад из Южных эльфийский лесов. Сиэстири бросило в дрожь от его близости, она была очень смущена таким его поведением, но, в то же время, хотела этого. – А все в тебе – мое. Мы не сможем существовать друг без друга. Скажи мне, маленькая эльфийка по имени Сиэстири, что эльфы помнят и знают обо мне?
Девушке вспомнилась легенда о кровожадном чудовище Дракуле, который якобы приходил по ночам и убивал маленьких детей, разрывая им глотки. Его рисовали как огромное волосатое волкоподобное животное с огромными клыками и медвежьей головой.
- О! Эльфы совсем не чтят своих правителей! Пусть и бывших. Сделали из величайшего в мире короля байку для детей! Какая самонадеянность! Неужели вы действительно думаете, что сможете меня уничтожить? – гневно воскликнул Дракон, но тут же смягчился и приблизил лицо Сиэстири к своему за подбородок. – Мне нужно больше твоей крови.
Его глаза горели каким-то неистовым безумством. Сиэстири еще раз попыталась дернуться, но Дракула только весело рассмеялся.
- Я не отпущу тебя, пока сам этого не захочу! Неужели ты думаешь, что я позволю тебе сбежать, маленькая эльфийка?
Сиэстири обреченно опустила глаза, заранее зная, что в случае борьбы с ним она проиграет. Да и что может обычная лучница против Древнего?
- Ты не права, - неожиданно мягко сказал Дракула. – Ты не простая лучница…
«Опять прочел мысли!»
- …ты стражница, помесь лучницы и воительницы. Неужели эльфы забыли о моем небольшом преобразовании? Объясняю: во время моего правления ограничений на только четыре группы так называемых «призваний» не было. Эльфы, овладевающие навыками волшебника и целителя, назывались магами. Те, кто в превосходстве владел всеми видами оружия, звались стражами. И маги, и стражи ценились гораздо больше обычных, низкоразрядных эльфов. А те, кто был и магом, и стражем одновременно звались Хранителями. Вот они были настоящей элитой и обычно охраняли царственных особ, меня в том числе.
Дракула ухмыльнулся, слушая удивленные мысли Сиэстири. Кажется, эта девчонка, не смотря на страх перед его персоной и полным отрицанием того, что он говорит, твердо вбила себе в голову стать Хранительницей. Ну что ж, пусть мечтает. Это еще никому не вредило. А пока у него есть гораздо более важные дела помимо подслушивания ее мыслей: восстановление своих сил, а для этого Дракону нужна кровь.
- Маленькая эльфийка… - тихо произнес он, сверкнув зелеными глазами из-под опущенных ресниц. – … я… Мне… позволь мне взять лишь пару капель.
Его речь испугала ее. Опять. Что за рок такой? Почему она все время боится его? Он не страшный, скорее наоборот, да и обаяния ему не занимать. Так в чем же дело?
Каэль отступил на шаг назад, опустив голову с каким-то диким взглядом и плотно сжатыми губами. Она не хочет. Да ей просто неизвестно, как это приятно! Ну что ж, придется пожертвовать своим мгновенным восстановлением ради… а ради чего? Желания этой маленькой эльфийки? Что за бред? Дракула никогда ничем не жертвовал!
Вампир издал пронзительный свист, на который где-то далеко откликнулся рев дракона.
- Ты еще сама придешь ко мне, - мрачно пообещал Каэль. – А пока… солги своим что-нибудь. Не признаваться же тебе, что ты освободила своего врага? А вот тебе небольшой прощальный подарочек: эта безделушка нам вовсе ни к чему. – он вытянул руку перед собой, направив раскрытую ладонь на свой гроб, и в мгновение ока зачарованное серебро с рубинами и алмазами расплавилось, оставив на месте гроба только странную лужу, быстро впитывающуюся в земли. – И помни: ты не сможешь сбежать от меня. Теперь я твоя судьба, смерть и жизнь.
Над ними зашелестели огромные алые крылья такого же цвета, как и губы Дракулы, только на них были рунические серебряные символы. Сиэстири еще никогда не видела таких огромных драконов, разумное и явно очень древнее животное закрыло собой все небо. Вампир запрыгнул на спину этому существу, в ответ дракон раскрыл пасть и угрожающе зарычал на Сиэстири, а в ее голове зло пронеслись мысли дракона: «Что ты сделала, эльфийка? Почему твои глаза такие же, как у него?» Дракула погладил зверя по сверкающей кроваво-алой чешуе и прошептал что-то успокаивающее. Дракон смерил Сиэстири алым взглядом и улетел.
Глава VI
Женский силуэт неожиданно материализовался в комнате. Девушка стояла спиной, на ней было облегающее черное платье в пол, а на ее иссиня черных шелковистых волосах играли огни камина. «Какая красивая!» - невольно подумал Владислав Дракула. Сначала он подумал, что ее прислал к нему Адриан, но женщины-слуги в замке Дракулы никогда не одевали платья. На них вообще одежды было минимум. Девушка изящно изогнулась, как кошка, не поворачиваясь лицом, и повела ногтем по своему боку вниз, отчего шелк платья заскользил вниз по ее светлой и нежной коже, обнажая гостью. Это неуловимое скольжение шелка по женской коже сильно завело вампира, в его зеленых глазах вспыхнули искры желания. Уже абсолютно нагая девушка повернулась к нему в профиль… и Древний едва не упал с кресла. Та самая девчонка! Эльфийка, связанная с ним! Сиэстири! КАК? Только вот это открытие это не меняло его похоти, желание только усилилось, обволакивая его сознание, стирая лишние мысли, осталось только одно слово: «Хочу…». Эсти (так мысленно уже назвал ее про себя вампир) грациозно подошла к нему, ее упругое, натренированное тело освещал лунный свет. Восхитительно. Она села к нему на колени, такая обнаженная, такая соблазнительная и… она не боялась. Только теперь Дракула понял, что на нем кроме простых льняных штанов ничего нет, а на его коленях сидело нетронутое наивное существо, и в его крови запульсировала обжигающая кровь, которая желала ее. Эсти обняла его за плечи, положив подбородок ему на плечо, ее напрягшиеся соски упирались ему в грудь, что еще больше возбуждало его, и вот он уже почти не мог сдерживаться. Его рука неуверенно коснулась ее спины, неуловимыми движениями лаская ее. Он чувствовал, как восстала его плоть.
- Я скучаю по тебе прежней, - неожиданно для самого себя интимно сказал Дракула.
Эсти отстранилась, в ее глазах появился очаровательный испуг, который делал ее такой наивной и беззащитной. Обманчивое впечатление – он чувствовал там, на поляне, что если бы он ослабил силу заклинания, то она, не задумываясь, убила бы его.
- Почему? – тихо спросила она, ища ответ в его глазах.
- Потому что раньше я мог беспрепятственно читать твои мысли, а теперь… ты для меня закрыта, - теперь Дракула понял, что не контролирует себя. «Это… сон?» - Но я все равно люблю тебя.

«Что за бред?!» - думал он, проснувшись. А сон казался таким реалистичным… О Боги, за что ему это? Все его тело горело от возбуждения и тряслось, словно в лихорадке. Он уже успел забыть чувство обжигающего жара кожи и бешеную пляску сердца. Он всего лишь хотел выспаться, ведь его силы после освобождения были за исходе. Без ее крови ничего не выйдет, он знал это, но проблема заключалась в том, что эльфийка должна была отдать кровь добровольно. Так что пока он мог только восстанавливаться за счет служанок и случайно зашедших в его покои людей.*
* - эта глава еще не дописана. У меня в голове уже давно все свершилось, а перенести в электронный вид лениво.